Данте Алигьери был личностью неоднозначной. Еще при жизни его образ окружали легенды. Лицо его казалось опаленным адским пламенем и создавалось впечатление, что видишь человека, дерзнувшего пройти все круги ада, чтобы найти дорогу к свету. Это впечатление подтверждается и его "Божественной комедией".
В Дантовой "Комедии" нет запрещенных тем или вершин, которые не возможно достигнуть. В ней он описывает все проблемы, существующие в его время, все таинства религии, касается проблем политики, пытается достучаться в глубину душ человеческих. То, о чем нельзя было говорить вслух, о чем люди шептались по углам, поэт произносит во всеуслышание. Он выставляет на позор самых могущественных правителей Италии, не взирая на короны и венцы. Душевную заскорузлость, малодушие, капитулянтство он считал самым презираемым пороком человечества. Жалким, ничтожным душам, "что прожили, не зная ни славы, ни позора смертных дел" нет места ни в аду, ни в раю, это потерянные души, не причастные к миру.
Высшим законом Дантова мира является этика. Этические классификации определяют расположение ада и чистилища, и указывают на космическое расположение рая. Зло, невежество, всевозможные грехи ведут душу вниз; путешествие по аду - постоянный спуск. Добродетель же как бы поднимает душу на вершину горы, проходя по чистилищу. И уже освободившись от пороков, очистившись, душа взлетает в рай.
В "Божественной комедии" сотни персонажей. Меньшинство из них - это частные лица, не оставившие по себе никакого следа. Большей частью в ней показаны исторические личности, но вместе с ними и исторические события того времени. Кара графа Гвидо де Монтефельтро, лукавого советчика, - это кара всей политической системе Италии. Казнь торговца церковными должностями папы Николая III - это казнь всему папству. Брут и Кассий, изменившие Цезарю, изменили и римской державе.
В "Комедии" мир и человек неразрывно связаны. Пространство мироздания покрывается пространством внутреннего мира. Как в мире есть место для трагического и возвышенного, для ужасного и прекрасного, так в душе есть место для скорби и радости, для страха и мужества, для гнева и непреклонности. Взгляд, брошенный Данте с восьмого звездного неба, объемлет весь мир:
Тогда я дал моим глазам вернуться
Сквозь семь небес - и видел этот шар
Столь жалким, что не мог не усмехнуться.
("Рай" ХII).
Герой поэмы Данте, путешественник по загробному миру, прилагает к увиденному меру времени и человеческой природы, которой недоступно абсолютное добро или абсолютное зло. Именно это совмещение осуждения и понимания образует эмоциональный тонус поэмы, который не может вызвать ни непроглядный грех, ни нерушимая святость. В этом весь Данте.
